Каждый раз, когда человека бьет жизнь, набивает ему шишки, синяки, царапает кожу до крови и пытается добраться до сердца и души, чтобы сломить волю, он должен подниматься, вопреки всему, становиться сильнее, хладнокровнее. Сильнее. Вопреки всему. Это кажется абсурдным, хотя вот он - естественный отбор старины Дарвина: не можешь бороться с трудностями- выход найдешь сам.
Но почему не может быть другого варианта? Подсказки какой-то, знака. Почему из раза в раз просвета так и не наблюдается, а лишь только непроглядная тьма, которая становится все гуще и гуще? Сильный спотыкается и идет дальше, глупо надеясь на лучшее. Слабый падает один раз и лишает себя шанса на борьбу, ничком ложась перед победителем. Он либо будет подчиняться, либо просто закончит свое существование, найдет ту границу, после которой не будет ничего.
Моя граница была пройдена сотни раз, будто я хожу по чертовому кругу, а выйти из него не могу, либо просто не знаю как. И именно по этому кругу я вожу всех остальных за собой. Хорошо. Ладно. Я привык, я согласен, я готов, смирился, черт бы тебя побрал! Но те, кто мне дорог? Как их уберечь от своей участи? Оттолкнуть? Сознательно сделать больно, выставив себя монстром, к которому не стоит приближаться? Знаете, я столько ошибок сделал за свою жизнь. За все свои полтора века существования я только и делал, что ошибался. И сколько бы ни старался исправить ситуацию, выходило с точностью наоборот, а грехов за спиной становилось все больше и больше, как и гора трупов, которая росла стремительно и пугающе.
И вот ты, Кэролайн. Смотришь на меня с неугасающей тревогой и надеждой, а меня будто и нет здесь. В голове странный шум, а во рту привкус тины, вместо спасительной горечи виски. Я знаю, ты хочешь услышать правдивый ответ. Мой отец говорил: сила в истине, он ненавидел ложь, да и кто ее будет любить? Но я бессовестно вру тебе, чтобы оградить от переживаний… Или чтобы оградить себя от жалости? Я презираю себя, когда вижу жалеющие меня взгляды, сочувствующие реплики. От тебя бы я просто этого не вынес.
Выплевываю виски обратно в бокал, когда вкус озерной затхлой воды заполняет рот, и еле сдерживаюсь, чтобы не швырнуть бокал в камин, не разбить его вдребезги о кладку. Постоянные напоминания о прошлом. Я знаю, все это на психологическом уровне, от этого можно избавиться, но я безнадежно увяз в этом…дерьме. И меня это злит, доводит до бессильной ярости, до исступления.
Сквозь раздражение от собственного состояние проскальзывает вдох облегчения, когда ты решаешь не пытать меня, чтобы узнать правду. Поверила? Или просто сделала вид.
Прости, Кэролайн, но мне все равно. Спасибо, что оставила эту тему.
Ставлю бокал на столик, звяканье стекла о стекло немного отрезвило, прогоняя озерный дурман. Всего лишь на секунду, чтобы потом яростно наброситься на меня вновь. Перед глазами поплыло, приобретя зеленоватый оттенок, ноги словно набили ватой.
К тому моменту, когда Кэролайн начинает говорить, ее голос звучит глухо, будто через воду. Цепляясь за обивку дивана, сажусь, в надежде прийти в себя. Так не может продолжаться, даже наяву я чувствую, как реальность ускользает от меня. Одновременно все кажется очень простым, внутренний голос говорит мне: смотри же на нее, слушай ее голос, сконцентрируйся на мелочах, и в то же время, будто проверяя меня на прочность, подкидывает другую реальность, которую хочется похоронить и забыть.
Колледж….Холодные металлические стенки сейфа. Моя паранойя обостряется. Пары и студенческие вечеринки, совсем, как та вечеринка в мой первый день в школе Мистик-Фоллс. И Елена поступила. У них ведь должно быть хоть что-то нормальное, не смотря на события. И самое нормальное это учеба в колледже, братства, скучные уроки и жизнь в общежитии. Желание повеселиться подольше с сокурсниками вечером и понежиться в постели утром…
…из постели Деймона,- будто вышибли дух, смешавшаяся реальность с фантазиями дернулись и на меня обрушилось ледяное настоящее, бросив меня в арктические льды осознания.... Из постели Деймона,- эхом отдавалось в голове, отражалось от стенок черепной коробки и, казалось даже, вибрировало. Кэролайн давно перестала говорить, а в комнате напряженно застыло гнетущее, скорбное молчание, но ее голос все еще звенел в ушах.
На мгновение я ослеп и застыл, замер, как восковое изваяние не в силах вздохнуть. Мой страшный кошмар отступил, оставив после себя лишь липких холодный пот на спине и ладонях. Бум! Сердце с силой ударилось о ребра, лишь хруста я не услышал. Бум! Сильный толчок в голове и ноющая боль растеклась по телу. Я выдохнул, выпуская из себя смятение и отгоняя прошлые иллюзии. На короткое мгновение меня даже не оказалось в этой комнате, а перед мысленным взором вспыхивали картинки [лишь фантазии], которые помогали мне держаться на плаву все то время, когда вода беспощадно заливала легкие.
- У них все хорошо,- как-то глухо и через силу выдавливаю я, проталкивая ком через горло в пищевод. Пальцы нервно трут переносицу, пытаясь унять болезненный звон в голове и вернуть зрение. То ли вопрос, то ли утверждение и сам не понимаю, зачем сказал это. Можно было перевести тему, но теперь эта фраза «из постели Деймона» упрямо кружиться в голове, не давая покоя.
Конечно, у них все хорошо! Наивный я идиот. В то время как я там тешил себя мыслью о Елене, ее слова в моей голове, путь и выдуманные, помогали мне не отключиться, они наслаждались друг другом.
Ты сам благословил их,- напоминаю я себе, но знаете это чувство разочарование и обиды, когда твои же надежды обрушиваются на тебя, так сильно укоренившись в мечтах. Я разделился на двое: одна часть меня была рада за брата, ведь он столько пережил из-за Кэтрин и ее игр, ее обмана и предательства, он так изменился благодаря Елене и я правда был счастлив видеть его таким, каким всегда знал до обращения. Другая моя часть, та самая, которая кричала, протестовала и молила не отпускать Елену от себя, кипела ядовитым разочарованием. Ведь даже тогда, отпуская ее, я надеялся, что однажды… Да, я эгоист. Пусть мое внешнее спокойствие, толерантность, добродушие это лишь маска, в такие моменты, как этот я понимаю, насколько оказывается прогнила моя сущность. Но я никогда не говорил, что не люблю Елену, даже когда уезжал с останками Сайласа, даже когда оставлял их вдвоем, стыдно признаться, но я слабо надеялся, что из этого ничего не выйдет.
- Значит…- но я не хочу [или все же хочу?] продолжать этот вопрос и перевожу тему,- А ты…нашла себе уже какого-нибудь старшекурсника?- почему я об этом спрашиваю? Опять тянусь за недопитым бокалом, который недавно сам же и забраковал. Мне надо выпить. Очень-очень много, неважно чего, хоть воды из каньона с тиной вместо мякоти. Что-нибудь, чтобы отвлечься от зудящих мыслей о Елене и Деймоне в голове.